Так прошло лето… и осень прошла… Лишь под самый конец навигации я проскочила что называется «под шлагбаум» – нашелся повод побывать на станции аэрации, как официально называются очистные сооружения.
Для работников станции окончание навигации не значит ровным счетом ничего: в любую погоду они садятся на пароходик и плывут на работу. Когда по Волге идет ледяная шуга, добраться туда можно только катером на воздушной подушке. Или вертолетом. В таких случаях переходят на работу вахтовым методом – по пять дней. А обычно - сутки через трое.
Мне пришлось двигаться шеметом, чтобы успеть вернуться с тем же пароходиком, который отвозит домой сменившуюся бригаду. Перспектива остаться в этом инфернальном местечке до вечера не прельщала.
Почему я рассказываю об этом только сейчас, хотя текст написала и фото выбрала еще осенью? Честно – надеялась устроить масштабную экскурсию на остров. Не получилось. Слишком сложная конструкция получается: и с доставкой, и с пребыванием. Объект совершенно особый, разгуливать по нему не разрешают, а водить нас за ручку некому. Сегодня свозила туда нескольких журналистов. Так что теперь я уже не могу отговариваться, что другие сделают интереснее, чем я. То, что мы увидели сегодня, покажут по телевизору. А я вам покажу самый конец осени – когда на станции аэрации монтировали оборудование, которое сейчас вовсю работает. С погодой тогда повезло больше. Сегодня шел дождь, у меня море серых фотографий, даже не хочется сортировать. Посмотрите эти – рассветно-осенние.
Канализации в нашем городе до 1915 года не было. Нечистоты по склонам оврагов стекали в Волгу. Первая городская канализация состояла из коллектора, насосной станции и полей орошения, к сети было подключено 225 абонентов. В основном нечистоты вывозились обозами на свалки, которые не дезинфицировались.
После революции были созданы уборочные отряды и ассенизационные обозы с участием заключенных царицынской тюрьмы. Стоки очищались через обычную решетку и подавались на расстояние около трех километров от города в поля орошения. Но и такой канализацией в 1935 г. была обеспечена лишь пятая часть жилья. В часы максимального расхода насосная станция перегружалась, и все лишнее шло напрямую в Волгу.
В 1940-50-х полоса загрязнений составляла 100–150 м от правого берега, летом доходила и до левого, а ниже города - на 35-40 км, неся с собой холеру, дизентерию и прочую заразу. Когда ввели обязательное хлорирование сточных вод, эпидемии пошли на спад, но еще в 1971-1975 годах в Волгограде были зафиксированы случаи тяжелых желудочно-кишечных инфекций.
Я еще помню разговоры о холере в Волгограде. Тогда его и другие волжские города даже закрывали для въезда-выезда. Правый берег Волги надолго стал запретной для отдыха зоной.
В 1969 году началось строительство очистных сооружений на острове Голодном, дюкеров по дну Волги, главной насосной станции на северном склоне реки Пионерка (тем, кто собирается делать в ее русле торговую или парковую зону, стоит помнить об этом объекте) и коллектора со станциями малой производительности, отводящими стоки в главный коллектор.
И с июня 1975 года стоки северной части города поступают на очистные сооружения острова Голодный.
Технология очистки там классическая. Вода поступает на механические решетки, где освобождается от крупных, более 16 мм, загрязнений. В прошлом году смонтировали новые – с зазором 8 мм. Как раз ход монтажа я и ездила смотреть.
Они улавливают все то, что попадает в канализацию благодаря тем, кто не отличает ее от мусоропровода: фантики, крышки бутылок, окурки…
Сейчас их уже не видно во всей красе - все смонтировано, закрыто, можно только в щелочку подглядеть, как металлические гребни вычесывают всякую дрянь, которая по идее не должна оказаться в канализации. Но, поскольку наши граждане не видят разницы между мусоропроводом и канализации, оказывается там разное.
Лимонные корки, дольки чеснока и даже виноградины доходят до этой ступени очистки практически в целом виде. Не говоря уж об окурках, презервативах и прочей синтетической ерунде. Современные конфетные фантики, между прочим, сделаны из пластика, а потому практически вечны. Легенды гласят, что в 90-е на фильтрах находили и оружие, и пачки денег, но правда ли это? Кто ж сознается?..
Кстати, неприхотливые аквариумные гуппёшки, которых добрые люди тоже сливают в унитаз, наигравшись в живую природу, умудрились расплодиться в отстойниках. Сейчас они прячутся на дне, а когда потеплеет - начнут резвиться у поверхности.
Задержанные отходы по транспортеру идут под пресс, их обеззараживают и вывозят на специально отведенные площадки.
После очистки на решетках стоки идут в песколовки. В первичных отстойниках взвеси выпадают в осадок, а жироподобные примеси всплывают. Двумя скребками, верхним и нижним, загрязнения удаляются и перекачиваются на обработку. На этом механическая очистка сточных вод заканчивается. Начинается самое интересное - аэротенки.
Здесь живут и работают бактерии, так называемый активный ил. Их работа состоит в том, что они едят и размножаются. Едят органику и даже ПАВы, поверхностно активные вещества, которые содержатся в шампунях, средствах для мытья посуды и прочей бытовой химии.
Чтобы эти амёбы и прочие коловратки не теряли аппетита, в аэротенки подается сжатый воздух. В 1998 году ураган повалил линии электропередач, через которые шло энергоснабжение на остров Голодный. Оборудование встало. Без воздуха бактерии начинают умирать через три-четыре часа, а тут электричество вернули лишь через сутки. Сотрудники станции аэрации сохранили небольшую колонию. Ее пестовали, как ребенка, подбирали благоприятный режим подачи стоков.
После биологической очистки стоки идут во вторичные отстойники. Активный ил оседает на дно и удаляется, часть его возвращается в систему.
А вот остальное снова служит нам в качестве хорошего удобрения. Когда я выкладываю в инстаграм очередную фоточку, сделанную возле нашего офиса на улице Пархоменко, многие удивляются: что это за оазис такой в нашем засушливом климате? Деревья, цветы, кустарники с декоративными ягодами, даже какие-то грибы – откуда они в центре города? Конечно, оазис регулярно поливают. Но главный секрет в удобрении, поступающем со станции аэрации. Эти отходы жизнедеятельности большого города можно купить и удобрить хоть целые поля. Или парки. Газоны парка «Дружба» высажены как раз на этой основе. Потому они и поражали горожан своей не осенней яркостью.
И, наконец, последняя стадия очистки сточных вод -- обеззараживание ультрафиолетом. Эта технология применяется у нас с 2008 года.
Вода в Волге намного чище, чем принято считать. Количество примесей в ней характеризуется двумя показателями: цветность и мутность. Мутность определяется по весу посторонних примесей на единицу объема, а вот как объяснить градусы цветности – не знаю. С точки зрения этих градусов самая неподходящая для питья вода – в северных реках, текущих мимо болот и торфяников, – 120 градусов. В Неве цветность воды больше 45 градусов. В Волге обычно 25-35. Когда в прошлом году в Волгограде цветность воды выросла до 60 градусов, это вызвало шок. Просто мы привыкли к хорошему.
P.S. Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций в 1993 году объявила 22 марта Всемирным днем воды (World Day for Water или World Water Day). В соответствии с рекомендациями Конференции ООН по охране окружающей среды и развитию этот день начали отмечать с 1993 года. Основные цели Всемирного дня воды – решение проблем снабжения населения питьевой водой; информирование общественности о важности сохранения пресной воды и водных ресурсов в целом.
Вот мы с вами и влились в общемировой тренд с этой темой - сохранения воды в Волге. Будет и еще кое-что интересное, но об этом я расскажу отдельно.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →